Мы привыкли, что минимализм — это визуальный код. Задумывались ли вы, какими средствами эта модная эстетика может достигаться в ландшафтном дизайне?
Можем ли мы брать во внимание только внешнее, не заботясь о процессах в природной среде?
Да, чаще всего мы имеем дело со сносом существующей растительности в угоду эстетике класса «дзен». К слову, сады камней в Японии строились на месте леса — об этом сетует Алекс Керр в своей книге «Потерянная Япония». Общепринятый минимализм в современном ландшафтном дизайне дорог в производстве, обслуживании, не имеет права на ошибку и не заботится об окружающей среде от слова совсем. Приглашаю поразмышлять на тему: а может ли называться минимализмом то, что требует огромных вложений и жертв.
Мне очень близок минимализм визуально, но внутренняя этика заставила произвести взрыв-схему этого понятия и пересобрать детали в субъективный «истинный минимализм».
Я определяю свой стиль в ландшафтном дизайне как «наполненный минимализм», где минимализм (структура) — это мужской аспект, а наполненность (энергия) — женский аспект.
Это синтез простых архитектурных форм и мягкой природной среды.
Это единство мужского и женского, перетекающих друг в друга, мутабельных, но неизменно гармоничных.
Это аскетизм, но живой.
Это большое в малом.
Это истина, но не в последней инстанции, а имеющая право изменяться с ростом и развитием человека / сада / дома.
Наполненный минимализм — это широкие мазки цветов и орнаментальных трав на четкой структуре сада, любовь к камням и невычурным хвойным, к натуральным материалам и простым формам в благоустройстве, это трепетное внимание к деталям, это сохранение или восстановление существующей экосистемы, это быть в сотворчестве с природой, умение обобщать, не обезличивая.
Это лаконичное изобилие, в котором смысл не ищется, а вкладывается.